Фес-Мекнес, Мекнес-Фес, Фес-Мекнес… Черт побери! Каким-то загадочным образом мы умудрились заблудиться на трассе! Карта и реальное состояние дорог в Фесе не соответствовали друг другу, а потому мы умудрились несколько раз вместо съезда на Марракеш оказаться на съезде в Мекнес. А съезда с фесско-мекнесской трассы не обнаружилось до самого Мекнеса. Проехав 50 лишних километров, мы развернулись и вернулись обратно в Фес. Там повторили свою ошибку – и вот мы снова в Мекнесе. К нашим 600 км неприятно приросли еще двести. По счастью, по хорошей дороге. Только часа через два, уже злые и хмурые, мы, наконец, сумели попасть на нужную нам трассу. И быстро забыли о своем раздражении, потому что перед нами поплыли новые, изумительные пейзажи.

Первым чудом стал маленький городишка в горах, Азру. И сами горы в золотой дымке ранней осени, и этот город с беленькими домиками и черепичными крышами выглядели настолько швейцарскими, что мы не верили своим глазам. Как такое может быть? Это уже даже не Средиземноморье, а игрушечная Центральная Европа. Очень хотелось остановиться и погулять здесь, но мы и так уже отставали от графика на пару часов. Слегка увлекшись скоростью, мы вновь пали жертвами непреклонных полицейских, заплатив очередной штраф за превышение. Вот же неподкупный народ! Отнял у нас полчаса времени на написание каких-то бумаг.

Мы неуклонно двигались на юг по хорошей, пока еще прямой дороге, а перед нами проплывали восхитительные картины ранней-ранней осени, которая лишь чуть тронула желтизной буйную зелень. Периодически виднелись маленькие уютные городочки. Ну не было здесь африканской экзотики, сколько мы не старались ее увидеть. Однако через несколько часов пейзаж начал меняться, приобретая все более необычный вид. Постепенно исчезла буйная зелень, лысая земля вздыбилась довольно крутыми холмами. В конце концов мы выехали к очень необычному месту, по-видимому, популярному у туристов, потому что здесь стояло несколько туристических автобусов.

Это было что-то вроде высокого пустынного плато, с которого открывался вид на такую же лишенную растительности долину. А в долине раскинулось интенсивно синее озеро замысловатой формы. Мы, к сожалению, не поняли, где побывали, но место это произвело на нас яркое впечатление. Несмотря на туристов, одиночество ощущалось здесь очень остро. Наскоро перекусив припасенными крекерами, мы отправились дальше. Горы есть горы, поэтому дорога в конце концов утратила свою ровность и прямизну. Хотя это был не совсем серпантин, превышение скорости нам больше не угрожало.

Где-то через семь часов странствий, когда до Марракеша оставалось еще километров 300-350, мы все по-настоящему устали от дороги. И Андрей, который бог знает сколько времени просидел за рулем, и Мишук, который не мог больше смотреть свои фильмы по двд-плееру, и даже мне надоело рассматривать пейзажи. Жутко хотелось нормально поесть, не крекеров, а теплой свежеприготовленной еды, не в машине или возле машины, а за нормальным столиком. Однако карта не сулила нам ничего хорошего: мы были в диких местах, и никаких населенных пунктов не предвиделось. За исключением какого-то Бени-Мелаля. За неимением лучшего мы решили заехать в Бени-Мелаль. Это решение стоило нам очень дорого.

Откровенно говоря, Бени-Мелаль был самым откровенным захолустьем. Мрачноватого вида домики, скучные улицы, полное отсутствие светской жизни в виде кафе, ресторанов и магазинов, никакой истории. Просто глухая провинция, где скучно существуют люди. Впрочем, и здесь сверкнул луч цивилизации: отчаявшись самостоятельно найти хоть какое-то кафе, мы попытались спросить совета у замызганного марокканца, заправлявшего нашу старушку. Марокканец со светлой улыбкой начал объяснять что-то по-французски, сообразил, что мы не сильны в этом языке, и перешел на вполне удобоваримый английский. Попробуйте найти в Москве заправщика, разговаривающего по-английски!

Он объяснил нам, что наш единственный шанс – это единственная же в «городе» гостиница, и указал дорогу. Туда мы и явились. Там в это время (удивительно, ей богу!) проходил какой-то семинар для людей с ограниченными возможностями. Но ресторан был закрыт. Однако, глядя в наши несчастные лица, хозяева вдруг сжалились и обещали накормить нас чем-нибудь наскоро приготовленным. Мы в облегчении устроились за столиком, и через какое-то время любезные хозяева доставили нам тушеное мясо, макароны и тушеную морковку. Мы накинулись на еду с неприличной жадностью. Однако есть ее оказалось непросто: такой острой пищи мы давно уже не встречали. Но голод не тетка, как известно, и постепенно с тарелок исчезло и мясо, и макароны, и морковка. Пылко отблагодарив хозяев, мы отчалили дальше, пребывая в намного лучшем расположении духа.

Уже стемнело, ехать было неуютно и скучно, но сознание того, что осталось немного, и сытые желудки помогли нам пережить последние часы. И наконец мы увидели, что небо на горизонте подсвечено огнями города. Мы достигли своей цели.

Марракеш нам понравился сразу, несмотря на усталость и потемки. Его широкие улицы, освещенные минареты, приятные красноватые фасады и, главное, четкая и удобная планировка обещали утонченный урбанистический рай. Свой отель, Le Meridien N’Fis, мы нашли без труда: он находился не пересечении двух широченных проспектов: Моххамеда 6 и авеню де Менара. А когда мы вошли внутрь, то поняли, что нас ожидают три дня абсолютного туристического счастья.

Многие отели используют какие-то ароматизаторы в лобби, но никакой ароматизатор не мог сравниться с благоуханием Меридиена. Это был запах одновременно сладкий, и свежий, и нежный. Просторное лобби вполне укладывалось в рамки арабского дизайна, но его размеры помогали избежать ощущения чрезмерности декора. Мы прошли в номер через внутренний дворик с фонтанами, зажженными свечами и невероятным буйством цветом. Настроение повышалось с каждым шагом, приближаясь к эйфории. Номер, правда, оказался ничем не выдающимся, за исключением двери в сад. А в саду был рай. Вообще таких садов, как в Марракеше, мы не видели нигде. Впрочем, по-настоящему оценить красоту предмета мы смогли только утром, когда рассвело. А в тот вечер нас ждал приятный ужин в ресторане отели и сладчайший, младенческий сон.