Жизнь всегда дает нам то, о чем мы мечтаем всем сердцем. Прошло пять лет после моего возвращения из Туниса, и вот я опять в Северной Африке. В стране, давшей название всему региону, на родине злого волшебника из Аладдина , где жаркие дни сменяются холодными ночами, а в конце весны выпадает снег. В мире, который готов подарить множество открытий любому, кто рискнет сойти с избитых, исхоженных туристических троп.

Марокко. Неделя и две тысячи километров - по побережью, узким серпантином через Высокий Атлас к древним имперским городам и дальше - по тропам, отмеченным только указателями на арабском - к югу, где дышит огнем безбрежная пустыня. А потом - обратно, через всю страну - к лениво вздыхающему океану и свежему морскому бризу, к кондиционированной прохладе аэропортов и прощальному взгляду из иллюминатора самолета.

Я начну свой рассказ со второго дня, когда мы, уставшие от туристического Агадира, направили свой путь на север, в древнюю Эссуэйру. Эссуэйра (по-арабски Эс-Сувира) - бывший португальский порт с бело-голубой мединой, которая занесена в список охраняемых объектов ЮНЕСКО. Кажется, что за триста лет на улицах медины мало что изменилось - все так же торгуют пряностями и коврами арабы и берберы, все так же в порту продают свежую рыбу, которую утром привезли с ночного лова разноцветные пироги, в квартале резчиков по дереву пахнет туей, а на прибрежных улочках - морем.

В темных переулках взгляду неожиданно открываются антикварные лавки и картинные галереи, а за старинными коваными дверьми - уютные риады (маленькие частные гостиницы), многим из которых больше двухсот лет...

Никогда не угадаешь, что ждет тебя за поворотом - граффити на стенах, ковры, расстеленные на камнях мостовой, или крутая лестница, ведущая в уютное кафе, в комнатах которого веет прохладный бриз с океана и где подают самый вкусный в мире чай с мятой.

Как в любом средиземноморском городе, все дороги в Эссуэйре рано или поздно приведут вас к океану. Рядом со стенами старой крепости в ряд выстроились многочисленные рыбные рестораны, над гаванью слышны крики чаек, а на набережной можно услышать почти любой европейский язык. Путеводители почему-то сравнивают медину Эссуэйры с Сиди Бусаидом, но это сравнение, на мой взгляд, сильно натянуто - слишком разные города, непохожая архитектура, другие люди, разная энергетика. И даже море говорит в Эссуэйре и Сиди Бусаиде на разных языках.

Обратный путь до Агадира не обошелся без приключений. Поскольку значительная часть дороги представляла собой горный серпантин, найти на нем хоть какую-нибудь автозаправку было так же реально, как попасть в снежную бурю. Вечерело, и дорога становилась все более пустынной. После пятидесяти километров, которые мы проехали с лежащей на нуле стрелкой индикатора топлива, вдали показалась автозаправка. Наша радость, впрочем, была недолгой - топлива на ней не оказалось. К тому моменту я уже порядком устала разговаривать по-арабски, поэтому проблему поиска бензина в маленькой горной деревушке предоставила Илье. С задачей Илья справился на отлично - он не только смог объяснить местному населению нашу проблему, но и попросил у местных жителей канистру бензина, не владея при этом ни арабским, ни французским. Что в очередной раз подтверждает избитую истину о том, что два человека всегда поймут друг друга. Было бы желание.

Остаток пути прошел по берегу океана. Атлантика у берегов Марокко невыразимо прекрасна - кажется, что мерный рокот волн можно слушать вечно. Ватага местных мальчишек, увидев нас, радостно предлагает сфотографироваться вместе. Что мы и делаем - на память об Эссуэйре.

Пожалуй, ни один город не вызывал у меня таких абсолютно противоположных и противоречивых впечатлений, как Марракеш, негласная столица Магриба. Еще до поездки в Марокко я была много наслышана о достопримечательностях этого города - площади Джема аль Фна, танцорах-гнауа, великолепной архитектуре и примечательной медине. В Марракеш мы приехали ближе к вечеру - долгая дорога из Агадира через предгорья Атласа заняла гораздо больше времени, чем мы рассчитывали. Впрочем, она была довольно живописной - красно-коричневые горы плавно сменялись равнинами и ущельями, где небо отражалось в чистейших озерах.

Из самых первых впечатлений - передвигаться на машине в Марракеше категорически невозможно - помимо хаотично движущегося автотранспорта, на дорогах огромное количество повозок, мото - и велосипедистов, а также пешеходов, которые идут прямо по середине дороги, руководствуясь древним, как мир, принципом авось не задавят . Резко затормозив перед подрезавшей нас машиной, мы словили на багажник незадачливого велосипедиста, который обрушил на нашу голову целый шквал арабских проклятий.

Архитектура города, поистине, стоит того, чтобы написать о ней отдельную книгу. Чего стоит одна Кутубия, шедевр испано-мавританского зодчества XII века, самая большая мечеть Северной Африки в Средневековье, настоящий маяк для заблудших душ и уставших туристов. К сожалению, как везде в Магрибе, немусульманам вход в мечеть запрещен, поэтому мы смогли любоваться потрясающе красивым минаретом только снаружи:

Площадь Джема аль Фна, без сомнения, можно назвать сердцем Марракеша, квинтэссенцией всего, что вмещает в себя этот бывший имперский город. С точки зрения архитектуры площадь мало примечательна - днем она заставлена лотками со специями, апельсинами и прочими товарами, среди которых бродят водоносы в остроконечных шляпах с колокольчиками в руках, на земле сидят заклинатели змей, гадатели и музыканты. Количество туристов превышает все разумные пределы, что, впрочем, неудивительно - вряд ли вы найдете в Марокко более известное, более странное и противоречивое место, чем Джема аль Фна.

К вечеру площадь меняет свой облик и превращается в настоящую сцену под открытым небом - начинаются выступления танцоров-гнауа и импровизированных театров, открывается множество закусочных под открытым небом. В надежде увидеть танец гнауа мы с Ильей заняли место на террасе двухэтажного кафе в задней части площади (это кафе, кстати, тоже вызвало крайне неоднозначные впечатления - еда там не выдерживала никакой критики, чистота посуды тоже, но вот кофе был божественно прекрасен). Танцоров-гнауа мы так и не дождались, хотя, если честно, мне очень хотелось послушать их музыку - уникальную смесь арабских, берберских и традиционных африканских религиозных песнопений и ритмов. Стало уже совсем темно, а мы совершенно не представляли, где остановимся на ночлег. После недолгого изучения путеводителя Lonely Planet, было решено направиться в риад Джулия , благо, судя по карте, он находился совсем недалеко от площади.

Поиски риада заслуживают отдельной истории. Так уж сложилось, что улицы медины Марракеша напрочь лишены каких-либо опознавательных знаков. Обычная арка в доме вполне может являться входом в переулок, а ориентироваться в хиросплетениях перекрестков начинаешь, только проехав по этим перекресткам раз двадцать. В поисках нужного названия я несколько раз обращалась к местным жителям, но только одна женщина имела четкое представление о том, куда нам следует идти. Нужный переулок оказался крытым (еще одна особенность медины Марракеша) и, сделав несколько поворотов в кромешной тьме, мы таки вышли к риаду Джулия .

Риад (маленькая частная гостиница) действительно оказался прекрасен - гостеприимная хозяйка, которая - о, счастье! - говорила по-французски, антуражная обстановка, мебель из туи и камня, покрывало на кровати с нашитыми на него берберскими монетками - символом счастья и чай с мятой как достойное завершение длинного дня. Наутро нас ждало старинное духовное училище Марракеша, гробницы великих султанов династии Саадидов и долгая дорога в Уарзазат и дальше на юг, в пустыню.